«…Зенитчицы кричали и стреляли, размазывая слёзы по щекам. И падали. И поднимались снова. Впервые защищая наяву и честь свою (в буквальном смысле слова!). И Родину. И маму…»
Роберт Рождественский «Баллада о зенитчицах»
Эта баллада о зенитчицах была написана известным автором спустя десятилетия после войны. Но как точны и пронзительны слова о девушках на войне. Сенгаева (в замужестве Левщанова) Мария Гавриловна, 1920 года рождения, с. Вармазейка Большеигнатовского района Республики Мордовия, участница Великой Отечественной войны. Была мобилизована на фронт в сентябре 1942 года вместе с односельчанками: Кабаевой Анастасией Ивановной, Кутуровой Прасковьей Владимировной и Кручинкиной Анной Даниловной. Провожало девушек всё село, горько плакали и родственники и, конечно, девчата - впервые на памяти людской такое, чтобы женщин отправляли на фронт. Тяжёлое и страшное время – война, никого не щадит. Уже приходили в село похоронки, и вернутся ли дочери, сёстры, любимые из пекла войны было неизвестно. Служба началась в Саратове. Обучали военному делу три месяца: стояли в пополнении. Затем назначили в аэростатную часть, которая охраняла завод. Надо было каждую ночь заполнять газом аэростаты и поднимать их, а утром, с помощью лебёдок убирать до следующего вечера. Через некоторое время Сенгаева Мария с девчатами были переведены в зенитную часть, где были обучены обслуживать 37-мм орудие. Сами вырыли углубление и установили орудие, а так же ниши для снарядов и землянки для жилья. Зима выдалась суровой, было голодно. Варили суп из сушёной картошки, а она жёлтая и невкусная. Паёк выдавался в основном сухой, в который входили сахар, сухари и махорка для курящих. С той военной поры Мария Гавриловна дома никогда не ела сухари. Брат Марии, Афанасий, служил в г. Куйбышев (ныне г. Самара), готовил новобранцев на фронт. Он иногда приезжал навестить сестру и привозил что-нибудь из еды, делился по-солдатски – поровну. Наконец в Саратове девушки приняли присягу и стали настоящими солдатами. Наши войска наступали и, 1860-й зенитно-артиллерийский полк, в который входил их расчёт, был переброшен на территорию северо-западной Украины. Пока ехали тремя эшелонами – их бомбили вражеские самолёты и, под Житомиром третий эшелон в 6 часов вечера был разбит. Многие подруги Марии Гавриловны и её сослуживиц, погибли. Это была первая потеря за время службы зенитчиц. Ночью приехали на станцию с красивым названием Верба, под Львовом. Через 3-4 дня были переброшены в город Ротище, который стоял на реке Стырь (ныне Стыр). Случилось так, что ночью в пути машина застряла. Бросили жребий кому дежурить. Досталось Сенгаевой. Всю ночь простояла с автоматом, было очень страшно, так как в этой местности, в лесах хозяйничали бандеровцы. Выдержала и это испытание, «в гости» приходили только дикие козы да кабаны. Машину вытащили утром. 1860-й зенап дислоцировался на реке Стырь (Стыр) и при свете дня, девушки ужаснулись, когда увидели чёрную от крови воду. По рассказам местных жителей много советских солдат погибло при переправе. Как выяснилось позже - большинство из них 1925 года рождения, а это почти ровесники наших девчат. Вот выдержка из рассказа ветерана Великой Отечественной войны Марии Гавриловны Левщановой (Сенгаевой): «Мы охраняли мост и железнодорожную станцию. На путях много составов, немцы бомбили ночами. Мы привыкли к этим бомбёжкам, наш расчёт был всегда в полном составе, стреляли по самолётам врага, удавалось сбивать. Во время одного из налётов в соседнем расчёте от прямого попадания погибли две девушки из Ичалок (Мордовия). Мы потом их хоронили. Наплакались, все цветы, что уцелели вокруг, положили на их могилу. Похоронены они у города Ротище, на лесной опушке». Осенью 1944 года зенитчицы из Мордовии стояли в Польше на реке Висла, охраняли мост. Немцам удалось подорвать Карпатскую плотину, и все орудийные расчёты залило водой. Мужественные женщины, стоя по грудь в ледяной воде, спасали снаряды и орудия. И здесь, в Польше, произошла неожиданная встреча. Подошёл старик и на русском языке спросил: «Есть кто-нибудь из Мордовии?» Девушки отозвались и, он рассказал, что родом из Большеигнатовского района, из Аржадеева, назвал свою фамилию, имя жены, детей. В Польше он обосновался ещё с первой Мировой войны. После ранения его выхаживала полячка, так он с ней и остался. Наши расчёты ПВО продвигались на запад по ночам. Немногим вражеским самолётам удавалось прорваться сквозь заградительный огонь, хотя противник налетал большими группами, воем сирен пытаясь запугать зенитчиков. Женщины наравне с мужчинами выдерживали натиск так же, как и тактику изнурения, сменившую тактику испуга, когда «юнкерсы» и в одиночку, и группами день и ночь кружили над объектами. Нужны были крепкие нервы, сила воли, быстрая реакция, чтобы не только выдержать все это, но и не растеряться при внезапном нападении, и не допустить прорыва фашистов. И вот, расчёты 1860-го зенап вступили на территорию Германии. Первым немецким городом был Козель, затем, стоящий на реке Одер, Бреслау. Природа позволяла этой немецкой цитадели удерживать свои рубежи три месяца. Окружённая Красной Армией, 8-ми тысячная армия фашистов держалась там до последнего, надеясь на помощь из Берлина. Нашим зенитчицам было слышно, как они играют на губной гармошке. Немецкая авиация поддерживала боевой дух своей армии, сбрасывая парашюты с продовольствием и боеприпасами, но кардинальной действий к освобождению, не предпринимала. Парашюты с помощью перехватывали наши красноармейцы. О победе над врагом Сенгаева Мария узнала первой из расчётов. Ночью стояла на посту. И в тишине раздался голос командира дивизиона: «Кто на посту?» ответила: «Сенгаева». «Объявляйте тревогу! Война кончилась!» И так, волнующая весть, пронеслась по всем расчётам. Весь дивизион был построен, объявили, что война закончилась, и по приказу командира в честь победы были сделаны залпы в воздух. Но от радостной новости никак не могли остановиться и перестреляли почти все снаряды. Что творилось в душе – невозможно было описать. Выжить в кровавой, беспощадной войне и вернуться домой – ни с чем несравнимое чувство. Но командование быстро охладило чемоданное настроение девушек. Продолжились учения, а орудия, как всегда находились в идеальной чистоте. Ещё гибли наши солдаты от пуль снайперов и подложенных мин – это была уже тайная война против победителей. 15 августа девушки были демобилизованы и возвращались они через Киев. Его начали восстанавливать. В Харькове на перроне смотрели кино – это был шаг к мирной жизни. В пункте расформирования – Куйбышеве (ныне город Самара) – попрощались с подругами из других регионов. Поехали в Саранск и там пробыли двое суток – не было транспорта. Наконец из Оброчного добрались на лошадях до Александровки, а там их встречал отец Насти Кабаевой. «И ощущенье полной тишины … … Пришло к ним это после. В сорок пятом. Конечно, к тем, кто сам пришёл с войны». О героическом прошлом Марии Гавриловны Левщановой (Сенгаевой) рассказал её сын – Левщанов Виктор Андреевич. Он гордится своей мамой, которая в числе простых солдат отстояла свободу нашей Родины. Мария Гавриловна в апреле 1985 года была награждена орденом Отечественной войны II степени. Ушла из жизни 28 августа 2007 года. Хранитель фондов Мемориального музея - Сураева Т.В.
| 
