Владимир Егорович Свербихин родился в 1933 году в селе Николаевка Дубёнского района Мордовской АССР в крестьянской семье. Владимир был самым младшим. Кроме него было ещё три брата Дмитрий, Николай, Иван. Мать Варвара Ивановна работала в колхозе. Отец, Егор Алексеевич, как высококлассный плотник, постоянно с артелью ездил на стройки народного хозяйства в Сибирь, Среднюю Азию, Забайкалье. В 30-е годы в Советском Союзе возводились новые города, строились заводы и фабрики. Плотники, которыми славилось и славится село Николаевка, очень нужны были стране. Владимир, как и все крестьянские дети, с раннего возраста узнал тяжесть физического труда. В 1940 пошёл в первый класс Николаевской семилетней школы. Через год грянула война. В сентябре 1941 года отец вместе со многими односельчанами был призван на фронт в 326 стрелковую дивизию в 1097 стрелковый полк, который формировался в посёлке Ромоданово. Больше он его не видел. В марте 1942 года пришла похоронка. Отец погиб у села Анисово Городище Барятинского района Смоленской ныне Калужской области. Мать с детьми осталась одна. Старшие дети работали в колхозе, даже Иван после пятого класса бросил учиться и стал работать конюхом. А Владимир, как самый младший, ходил в школу. Вскоре взяли на фронт Дмитрия, затем Николая. Чтобы не умереть с голоду, держали корову. Летом, после колхозной работы, всеми силами заготавливали для неё корм. Как-то зимой мать говорит сыновьям: «Нынче как стемнеет, берите вилы, большие салазки и привезите с поля соломы. Боюсь, на зиму корове корма не хватит. Только чтобы вас никто не видел». Наступила ночь, два мальчика пошли в поле и нагрузили сани соломой. Была сильная метель, они рассчитывали, что их никто не увидит. Однако полевой объездчик вышел на очередную проверку и встретил ребят на дороге. Была такая должность в колхозах. Они охраняли колхозное имущество и обязаны были сообщать о всех случаях хищения. Как правило, наказание следовало неукоснительно. Он стал кричать, что посадит их в тюрьму, отобрал вилы и сказал, чтобы везли солому пока домой, а утром мать пусть привезёт её на колхозную конюшню. Братья стали плакать, но сани повезли. Когда поднимались в гору, объездчик подталкивал воз вилами. Пришли домой, завезли солому во двор, матери ничего не сказали. А утром в дверь постучали, ребята сразу проснулись, подумали, что за ними пришла милиция. Зашёл объездчик и шёпотом говорит матери: «Варвара, вилы я в сени поставил. Вьюга была, вроде никто их кроме меня не видел, не посылай их больше». Сказала ему Варвара Ивановна: «Спасибо, храни тебя Господь», и он ушёл. С печи раздался рёв мальчишек, то ли от пережитого испуга они плакали, то ли от радости, что в тюрьму не посадят. Осенью 1944 года, когда копали картошку пришёл на огород председатель сельского совета и стал требовать в грубой форме у Варвары Ивановны уплаты налогов. Та сказала ему, что у неё ничего нет, и чтобы он уходил. Тут подбежал отбывающий отпуск после ранения сосед Харчков М.И. (впоследствии он погиб на фронте) и сказал председателю: «Какое ты имеешь право что-то требовать от вдовы погибшего красноармейца?! Уходи!». Председатель ушёл, но утром зашёл в дом и без слов забрал со стола самовар за неуплату налогов. Наступил День победы. 9 мая 1945 года Варвара Ивановна копала лопатой приусадебный участок в 35 соток. Подбежали её сыновья и кричат: «Мам, замирились! На митинг зовут!». Она заплакала и сказала: «Некого нам ждать...». Впоследствии, когда возвращались домой фронтовики, вдовы и матери, потерявшие сыновей, плакали от горя, отчаяния, от безысходности. После окончания Николаевской семилетней школы, Владимир закончил Чеберчинскую среднюю школу. Благо Советское государство оказывало денежную помощь ученикам, у которых отцы погибли на войне. Вскоре пришёл с фронта Дмитрий с орденом Красной Звезды и медалями на груди. Николай демобилизовался только в 1951 году. Он служил на западной границе в пограничных войсках. Там нашим пограничникам долго ещё пришлось ликвидировать банды украинских националистов. В 1952 году Владимир Егорович был призван в армию в морскую авиацию. Сначала служил на Новой Земле. Однажды поступила команда: «Всем в укрытие!». Личный состав был размещён в подземных бомбоубежищах. Через некоторое время звучит команда: «Выходи строиться!». На построении было приказано принять душ, переодеться в новую форму и пройти медицинское обследование. Через несколько дней матросы погрузились в военно-транспортные самолёты, и их перебросили на материк в посёлок Амдерма. Только после стало известно, что в то время на Новой Земле проходили испытания водородной бомбы. Затем служба в Калининградской области. Через некоторое время на построении командир объявил: «Добровольцы на Балтийскую косу есть?». Неизвестно было что это такое, но Владимир Егорович вышел из строя. Его отвели к небольшому двухместному самолёту У-2, подошёл человек в лётной куртке, открыл дверку и говорит: «Садись, сынок. Не бойся». «Я, дядь, не боюсь»: ответил Владимир. Лётчик улыбнулся, сел за штурвал и они взлетели. Внизу море, самолёт болтает из стороны в сторону, жутко, а лётчик оборачивается и кричит: «Не бойся, сынок, долетим!». И такое доверие возникло к доброте незнакомого человека, что он действительно перестал бояться. Приземлились, вышли из самолёта. А лётчик как гаркнет: «Командира ко мне!». Подбежал офицер и докладывает: « Товарищ генерал, командир полка (такой-то) по вашему приказанию прибыл». А генерал, показывая на Владимира, говорит: «Накормить, выдать новую форму и пусть выспится». Чувство огромного уважения и преданности к этому человеку испытывал Владимир Егорович до конца своей жизни, хотя встретиться больше не пришлось. Началась служба в должности механика по радиоэлектронному оборудованию истребителя МИГ-15 в 14, дважды Краснознамённом, ордена Ушакова 2-й степени, Гвардейском истребительном полку ВВС Балтийского флота. Среди однополчан было полное доверие. К старшим по званию обращались строго по уставу, но никогда никто не говорил друг другу грубых или обидных слов. Некоторые лётчики жили с семьями. Владимир Егорович, помня своё голодное детство, при каждом удобном случае угощал их детей или сахаром, или шоколадом, хотя родители просили детей не баловать. А обстановка на Балтийской косе была напряжённой. Рядом граница. Самолёты и подводные лодки НАТО постоянно пытались нарушить нашу границу. Боевые вылеты на перехват возможных нарушителей были очень частыми. Лётный состав круглосуточно, посменно находился в самолётах. От лётно-технического состава зависела жизнь лётчиков во время боевых полётов. Поэтому к своим служебным обязанностям относились с полной отдачей. С тревогой ждали лётчиков из полёта и с большой радостью встречали их после посадки на аэродроме. И так несколько лет. Несмотря на постоянную напряжённость, за всё время службы Владимира Егоровича, в полку не было ни одного чрезвычайного происшествия по вине технических служб. В 1956 году гвардии матрос Свербихин демобилизовался. «Самые счастливые и лучшие годы моей жизни - это армейская служба», - всегда говорил он. После армии до пенсионного возраста он работал в колхозе "Красный Восток" Дубёнского района Республики Мордовия. С женой Марией Петровной вместе прожили более пятидесяти лет, вырастили двоих детей. Умер Владимир Егорович в 2011 году.
А.Н.Свербихин н.сотрудник отдела пропаганды Мемориального музея военного и трудового подвига 1941-1945 гг.
