Я в первый раз уезжала из дома. Уезжала далеко, за пределы Мордовии. Был конец апреля 2003 года. Это была моя первая "Вахта". Мои ровесники не знают, что означает слово "вахта", чем занимается отряд "Поиск" и, наверное, поэтому не могут понять, что зовёт в нелёгкую дорогу обычных мальчишек и девчонок. Поезд идёт на запад России. Со мной рядом Коля Шмаков, студент истфака, Аня Жихарева из Лицея № 43 и её учительница Наталья Фёдоровна Паршуткина, для нас просто Наташа. Мне кажется всё сном, а точнее, кадрами из старинного фильма, где юноши и девушки едут на комсомольскую стройку. Только у нас нет излишних эмоций, и не выбиваем мы чечётки, хотя песни под гитару поём с удовольствием. В купе заходит Серёжа Глазков: - Чем занимаетесь? Я вам работу принёс. - Он раздаёт ним топографические карты и цветные карандаши. - Что? Нужно раскрасить? - догадываемся мы. - Раскрашивают дети картинки, а мы должны нанести цвета и условные обозначения. Я с завистью и уважением смотрю на "бывалых", принявших нас в свою семью; они относятся к нам, как братья и сестры. "Отцом" этой большой семьи уже много лет является командир Николай Андреевич Кручинкин. Ребята сожалеют, что его пока нет с нами - он приедет через два дня, - но мы уже знаем с их слов, что командир не допускает нарушения устава. Я вижу, как хочется закурить Лёше Мамурину, однако нельзя: жёсткая дисциплина. Только после первого поднятого бойца разрешают курить, и только старшим, студентам. Вечером, прямо в поезде, первая "звёздочка" — сбор отряда. И так будет всегда. Наконец, Москва, древняя, первопрестольная и вечно молодая. Многие здесь впервые. Любоваться достопримечательностями нам некогда. Мы ждём электричку до Муратовки, а дальше до Сухиничей, недалеко от Колодезей наша конечная остановка. Вот и лагерь. Вся группа разбивает палаточный городок. Никто никого не заставляет что-либо делать; здесь нет командующих и исполнителей. Как будто все владеют телепатией, понимают друг друга без слов, через взгляды и жесты. Лёша с Иваном Алексеевичем, моим учителем, а здесь старшим помощником командира, готовят "мебель" из подручного материала. Игорь с Сергеем ставят палатки. - Девчата, ужин за вами. - Смотрите, не отравите нас! — подшучивает Игорь. А вечером, как на семейном совете, планируем завтрашний день. И вот первое задание - разведка. Возвращаемся же мы ни с чем. Как в русской пословице, "первый блин" оказался "комом". Проверяли каждый метр земли, любое углубление; знали, начав копать, нужно доходить до конца, до материка. Старшие опять напомнили слова командира: "Мы не имеем права на ошибки, после нас уже никто не пойдет, и не найденный солдат вторично обретет безымянную смерть". Рассказали случай, когда после двух-трех копок забросили шурф, а другие нашли потом останки на глубине пятнадцати сантиметров. На третий день мы подняли останки трех бойцов из мародерского раскопа. Поднимали молча, бережно, словно это были живые люди. На их долю выпали страшные минуты испытания: война разрушила их счастье, отняла дом, любовь, жизнь. Кто они? Где их родные? Знают ли они что-нибудь о судьбе бойцов? Одна надежда на медальоны-смертники, но часто они оказываются пустыми. Бойцы были молоды. Им так хотелось жить. А заполнить медальон - значит, раньше времени приблизить смерть, считалось дурной приметой - и не заполняли "смертные" записки. Вот и лежат неизвестные солдаты, моет их косточки дождь и "мавзолеем им стал шар земной". Каждый из нас в душе дает клятву — сделать все, чтобы вернуть имена защитникам России. И уходит куда-то усталость, под проливным дождем становится тепло, как будто они оттуда, из-под земли, поддерживают нас не истраченным теплом своих молодых загубленных жизней. В этот же день приехал командир, и работа закипела. Он научил нас беречь каждый час и каждую минуту для дела. Река Жиздра... Здесь, на рубеже Колодези - Алешинка, держали оборону несколько дивизий, в том числе 326-я, которую мы называем нашей, она формировалась в Мордовии. Южнее Алешинки она столкнулась с полсотней танков и попала под плотный артиллерийский и минометный огонь. Враг проявлял активность. 26 августа был приказ штаба центральной армии: овладеть опушкой леса У начала лесной дороги и в дальнейшем выйти на север, к реке Жиздре. Задача была выполнена "своими силами". Безымянные могилы остались свидетельством жестоких боев. По тихому течению реки трудно представить это, лишь приходят на ум строки Твардовского: Здесь травинку к травинке Речка травы прядет... Но нет... Пусть тысячу раз прав поэт, что "сюда на поминки даже мать не придет", зато пришли мы, юноши и девушки, чья молодость пришлась на третье тысячелетие. Я внимательно рассматриваю противоположный берег, и неожиданно мой взгляд схватывает два березовых столбика. - Игорь, посмотри, глазам своим не верю! — кричу я другу, мы спускаемся к воде. - Вот это да! Переплыть бы, - глаза Игоря горят. - Нет, не сможем. Очень холодная вода, последний день апреля. Придется завтра на лодке перебираться. - Смотри-ка, там еще две каски! - Я начинаю нервничать. Сердце рвется на тот берег, как будто кто-то зовет. Игорь понимает меня. Как дожить до следующего утра? Я всю ночь буду думать. А утром мы переплываем на лодке, с упорством пробираемся к месту. Мордву не зря называют упрямым народом. Все удивляются нашему упорству, с которым мы работаем, чтобы поднять бойцов. Есть счастливцы: на их счету несколько поднятых бойцов. Я жду с нетерпением своего "звездного" часа. И не напрасно. Он наступал неожиданно: первого мая, когда весь мир праздновал День весны и труда. Мы шли втроем по дорожке: Я, Леша Мамурин и старший помощник командира. Ивану Алексеевичу ложбинка между шурфами показалась почему-то необычной: - Вера, давайте копнем здесь! Старшего ослушаться нельзя, я копаю. Вдруг — носок ботинка! Вздрагиваю. Что-то кольнуло в груди, ищу взглядом товарищей. Молча расширяем шурф. Вот они - кости... Копаем дальше, саперкой и ножом аккуратно очищаем останки от корней, стараемся их не вытаскивать, чтобы увидеть потом, как лежал боец. Но что это? Такого не может быть! Прямо под ботинком — череп. Мы в замешательстве. Слышу голос старшего: - Леша, осторожно выруби корни дерева, а ты, Вера, аккуратно расчищай! Вот он, ответ: лежат два бойца. Я с трудом сдерживаю волнение, комок так и подступает к горлу. - Ребята, потерпите немного, - непроизвольно веду с ними разговор. — Вы столько лет ждали, еще немного... Кто вы, ребята? Тщательно просеиваю каждую горсть земли в поисках медальона. Но его нет. Как назло не кончается дождь, земля липнет к рукам. Темнеет. Нам на помощь идут поисковики. Когда тела бойцов уложены, как знамение, вышло солнце из-за туч и прекратился дождь. А на вечерней "звездочке" выяснилось, что мои товарищи нашли два медальона: один был полностью разрушен, а во втором нашли две записки. В первой из них надпись размылась, она была сделана фиолетовым карандашом, зато на другой смогли прочесть: "Ацил Мурат. Таджикистан". - Вот откуда ты, браток? Теперь узнают о тебе родные. Читаем приписку: "Систематически проверять". Видимо боялся, что и другую записку размоет. Четвертого мая мы, новички, подняли еще одного бойца. У него был плоский железный медальон, похожий на иконку, и остатки полуистлевшего кармана от шинели, с патронами. Прочитать медальон мы не смогли. Чтобы скрыть свои эмоции, мы молчали. Столько потрачено сил, а имя осталось неизвестным. Каждый чувствовал в душе какую-то вину, как будто мы могли, но не сумели что-то сделать. Десять дней пролетели как один, нужно было готовиться к закрытию "Вахты". Как сейчас, вижу день, когда после панихиды хоронили останки бойцов, восемьдесят восемь из них поднял наш мордовский отряд "Поиск", слышу слова благодарности нам от главы администрации Сухиниченского района Ковалева Анатолия Дмитриевича. Нас называют "мордовцы". Атмосфера дружелюбия, взаимопонимания, царившая в нашем отряде, сплотила нас в единое целое: общее дело, общая цель, общие песни и мысли. Как это здорово! Что может быть лучше? Для меня это казалось счастьем. Это действительно счастье - быть полезной своей стране, разговаривать с солдатами, оставшимися лежать на полях сражений, слышать их зов через года; чувствовать себя частицей большой страны - России. Я знаю теперь, что значит быть патриотом своей страны. Прикоснувшись к главному, уже невозможно разбрасываться по пустякам. Это только начало... С нетерпением жду продолжения и считаю дни до следующей "Вахты". Надеюсь, что впереди нас, поисковиков, ждут новые походы и верю, что мы сможем выполнить свой долг перед теми, кто "завещал нам жить", чтоб не порвалась связь времен.
