Выходец из простой крестьянской семьи Алексей Ухтомский приехал в Пензу из Новгородской губернии в возрасте около 20 лет. К тому времени он успел поступить в ремесленное училище в Петербурге, поработать на заводе в Москве, но решил все-таки стать железнодорожником. Видимо, выбор профессии обуславливался чисто практическими соображениями. В то время профессия машиниста паровоза была престижной и хорошо оплачиваемой, хотя далеко не каждый удостаивался права занять место в кабине локомотива. Сначала нужно отработать помощником машиниста и только потом, при условии «безупречной работы и трезвого поведения», доверяли управление паровозом. Ухтомский работал в Пензе помощником машиниста несколько лет, женился. Научившись самостоятельно водить поезда, он уезжает в Уфу, потом на Московско-Казанскую железную дорогу. В начале XX века революционеры вели активную агитацию среди железнодорожников. Наибольшим влиянием в их среде пользовались эсеры. Алексей быстро находит с ними общий язык, вступает в их ряды, выполняет различные поручения, занимается пропагандой. Партийное руководство обращает внимание на активного пропагандиста и отправляет его в Москву, где он продолжает свою нелегальную деятельность среди железнодорожников. В 1905 году началась Первая русская революция. Толчком для нее послужили события так называемого «Кровавого воскресенья» (22 января по новому стилю), когда правительственные войска разогнали мирную демонстрацию рабочих в Санкт-Петербурге. В октябре началась Всероссийская политическая стачка, а декабрь ознаменовался вооруженными выступлениями рабочих в Москве и некоторых других городах. На Московско-Казанской железной дороге власть перешла к революционному стачечному комитету, в состав которого вошел и Алексей Ухтомский. По железной дороге в Москву прибывало подкрепление, поэтому в целях защиты этой жизненно важной для революционеров артерии была создана боевая дружина, состоявшая из рабочих и железнодорожных служащих. В самый разгар революции Ухтомский формирует специальный поезд для доставки боевых групп к местам боев. Он лично занимался поиском подходящего паровоза и пассажирских вагонов. Благо, было из чего выбирать: практически все дорожное хозяйство оказалось в руках восставших. Паровоз, на котором машинист остановил свой выбор, предназначался когда-то для императорского поезда, но был забракован из-за своеобразных конструктивных особенностей. Оказалось, что ездит он не только очень быстро, но и опасно: на форсированных режимах работы могли взорваться пароперегреватели. Как покажут дальнейшие события, именно эти его особенности сыграют очень важную роль. Днем члены боевой дружины воевали на баррикадах, а на ночь Ухтомский увозил их в безопасное место. Утром 14 декабря дружинники в очередной раз отправились на поезде из Перово в Москву. Опасаясь, что пути могут быть разобраны, Алексей Ухтомский вел состав на небольшой скорости. Мерно стуча колесами, поезд въехал в пригород, который еще спал. Вокруг не было ни души. Около мельницы стояли пять пассажирских вагонов с платформой, на которой находилось что-то, закрытое брезентом. Вдруг тишину декабрьского утра разорвал грохот выстрелов. Зазвенели разбитые пулями стекла, дружинники в вагонах попадали на пол. Из стоявшего на соседнем пути состава выпрыгивали солдаты, ложась на снег или припадая на колени, они вели винтовочный огонь по поезду Ухтомского. Тут же раздались пулеметные очереди. Пулеметы были спрятаны как раз на платформе под брезентом. Ухтомский резко увеличил скорость и за считанные мгновения под шквальным огнем проскочил засаду, уведя свой поезд на несколько сотен метров вперед. Все уже облегченно вздохнули, решив, что удалось вырваться из огненного ада, но состав вдруг резко остановился. Не понимая, в чем дело, дружинники выскочили из вагонов, залегли вдоль железнодорожного полотна и открыли ответный огонь. Остановка поезда не была случайной. Ухтомский заметил, как с другой стороны по примыкающей ветке движется паровоз. Мгновенно оценив ситуацию, он понял, что паровоз должен отрезать им путь к отступлению. Здесь машинист принимает единственно правильное решение: нужно без промедления и на максимальной скорости возвращаться назад. Как только поезд дал задний ход, дружинники ринулись в вагоны. Вот здесь-то и стало ясно, как прав был Ухтомский, выбрав этот забракованный паровоз! Котел локомотива заработал на полную мощность, и поезд на огромной скорости промчался мимо засады в обратном направлении. Через несколько минут все закончилось. Враг остался далеко позади, а дружинники вернулись в Перово. Почти все были спасены, лишь один человек погиб и несколько получили ранения. В те дни Алексей Ухтомский расскажет своим товарищам, чего он больше всего тогда боялся. Его беспокоила лишь одна мысль: выдержит ли паровозный котел? Утром 16 декабря из Москвы выехали два железнодорожных состава. Первый состоял из трех вагонов и одного паровоза, в которых ехали солдаты железнодорожного батальона. В другом — двадцать пять вагонов и два паровоза. Там находились солдаты лейб-гвардии Семеновского полка под командованием полковника Николая Римана, а также два орудия и два пулемета. Риман имел на руках приказ, в котором четко обозначались задачи отряда: Операция осуществлялась по тщательно продуманному плану. Железнодорожный состав, состоявший из трех вагонов, ехал первым. Прибывая на станции, солдаты головного поезда проводили разведку, без лишнего шума захватывали телеграф, телефон и сигнальные средства, подготавливая, тем самым, подход основных сил. Когда подъезжал второй состав, начиналась кровавая вакханалия. Приказ «действовать беспощадно» полковник Риман выполнял в точности. Убивали без разбору, не щадили даже женщин и стариков. Каждый, кто случайно попадал на глаза карателям, рисковал расстаться с жизнью. К тому времени дружина, которую Ухтомский вывез из-под обстрела, уже разоружилась. Оружие спрятали, а сами дружинники разъехались. Алексей Ухтомский собирался ехать в сторону Рязани. Проезжая на лошадях через Люберцы, он зашел в трактир, где совершенно случайно был задержан солдатами Семеновского полка, которые при обыске нашли у него револьвер. Ухтомского отправили на станцию, где офицер опознал его по фотокарточке и немедленно отдал приказ о расстреле. Кондуктор Голубев, один из очевидцев, рассказал известному журналисту В. Гиляровскому о том, как проходила казнь: «Арестованных повели в поле. Впереди спокойно шагал бритый в шубе, руки в карманах. Это был Ухтомский. Сначала его не узнали — он прежде носил бороду и усы. Всех поставили лицом в поле и спиной к шеренге солдат, но бритый взял да повернулся и стал лицом к солдатам. Грянул залп. Все упали, а бритый стоял, руки в карманах. Второй залп — он закачался. Его дострелили из револьвера, и он упал». Уже в 30-х годах появились новые свидетельства расстрела. Некто Поливанов, бывший офицер Семеновского полка, на допросе в ОГПУ вспоминал: «Со слов адъютанта Шарнгорста я слышал, что Ухтомский перед смертью обратился с речью к солдатам и отдал им имевшиеся при нем деньги, умерев как герой». По рассказам потомков Ухтомского, ныне проживающих в Заречном, у Алексея Владимировича было четверо детей. Двое умерли, остался сын Владимир и дочь Антонина. Соратники революционера не оставили в беде семью своего боевого товарища. Как до, так и после революции 1917 года они помогали его вдове и детям, чем могли. Именем эсера Ухтомского была названа одна из улиц в Пензе и локомотивное депо. Память о нем увековечена и в Саранске. Улица Ухтомского образована в начале 60-х годов в восточной стороне Посопа на землях колхоза имени Куйбышева. Находится рядом со сторожевым валом.
